Сергей Зацаринный - Сызранцы галантного века
В наших краях первые станицы начали выдвигаться на передовой рубеж еще до начала строительства крепости.
Казакам «новодостроеннаго города Сызрана Савве Богомолову с товарищи 192 (1684) года отведено в Синбирском уезде из порозжей земли в урочищах от новопостроеннаго города Сызрана до Самарской дороги от первой речки до Печерских гор до осми изб, и вверх по Волге реке до Татарского городища и до реки Усы, и вверх по Усе реке и до реки Киширека и до первой речки, что от новопостроеннаго города Сызрана». Они основали село Печерское.
В то же время отряд под командованием Василия Жемкова встал на правом берегу реки Крымзы. Станичникам были пожалованы земли до самой реки Сызранки. Основная их часть поселилась в селе, названном Жемковкой, а в самых низовьях Крымзы, почти у самой крепости они построили несколько крепких дворов, именуемых в документах слободкой. Отсюда было рукой подать до неспокойной степи, начинавшейся сразу за Сызранкой.
В одном из позднейших документов жемковцев назвали карсунскими казаками. Может, потому, что они пришли из под Карсуна, а может потому, что охраняли карсунскую дорогу. Упоминаются в самый год основания Сызрани и сенгилейские казаки. В частности, подписи пятерых из них заверял площадной подьячий Иван Хомуцкий при отведении места под Вознесенский монастырь.
Службы была тяжелой и очень опасной. Запасшись небольшим количеством съестных припасов, казаки малыми группами уходили в степь. В боярском приговоре говорилось: «А стоять на сторожах, с конь не сседая, переменяясь, и ездить по урочищам направо и налево по два человека. А станов им не делать, а огни класть не в одном месте, коли каша сварена, тогда в этом месте не ночевать, а где ночевали, там не полдничать. А в лесах им не ставиться, а ставиться на таких местах, где усторожливо». Когда археологи раскапывали древний курган недалеко от Уваровки, то обнаружили на нем следы какого-то деревянного строения, угли и кованый гвоздь, приблизительно XVIII века. Можно с большой долей вероятности предположить, что здесь стояла дозорная вышка казаков. Место возвышенное открытое, хорошо просматривается степь за Куброй, а совсем рядом в те далекие времена была густая дубрава.
Сызранские казаки того времени были явлением чрезвычайно интересным. Пёстрым был их национальный состав, разнообразным было и вероисповедание. Вместе, плечом к плечу стояли православные, мусульмане, язычники. В Жемковскую станицу, например, поступил в 1689 году дозорным казаком мордовский мурза Шадрин. Его так и записали под языческим именем, наделили землей. Но не нужно думать, что принимали на службу любого желающего. Нужны были только профессиональные военные, в совершенстве владеющие оружием, умеющие держаться в седле и знающие много чего такого, без чего человек в дикой степи не жилец.
Вооружались казаки в основном холодным оружием, ружьям предпочитали луки. В поле, нередко под дождём это было надёжней. Предпочтение всегда было в пользу удобства, лёгкости. Вместо тяжёлых кольчуг и шлемов – куячный доспех: стёганая войлочная куртка и шапка. Запасшись сухарями и жареной овсяной мукой – толокном, казаки неделями, рыскали по безлюдной степи, высматривая неприятеля и рискуя в любой момент сложить голову.
Выше по Сызранке получили землю служилые мордовские мурзы. До этого они прикрывали российские рубежи чуть севернее, обосновавшись в лесном селе Еделево, теперь вышли к новой границе. Еще дальше служилые и ясачные чуваши под командованием Чинная Якшитова построили село Сайман. Места там были удаленные, и подьячие добрались в верховья Сызранки лишь в самом конце XVII века. Каково же было их изумление, когда в одной из долин они обнаружили целую татарскую деревню, о которой до сих пор никто не знал. Выяснилось, что называется она Ахметлей, и основали ее выходцы из темниковской округи уже лет десять назад.
Служилые татары, некоторые из которых гордились княжескими титулами и возводили свои родословные к ханам Золотой Орды, убрались подальше от царских воевод, когда началось насаждение христианства, как государственной религии. Местные власти подобной «находке» только порадовались и задним числом закрепили за переселенцами все занятые земли. В те трудные времена каждый человек на границе был на вес золота, особенно из профессиональных потомственных вояк.
В районе нынешнего Октябрьска еще до строительства Сызрани на горах стояли дозоры служилых чуваш и татар. Сами они жили на берегах Усы близ усольских владений.
«Вместо всяких других укреплений служил им убежищем и защитою в дачах их состоящей остров, окруженной рекою Усою, ее староречием и топкими болотами, именуемый Жилою Поляною. От онаго в шести верстах в дачах села Усы находящейся высокой и остро к верху оканчивающийся холм, называемой Караульным Шиханом, а напротив его пост в таком же расстоянии близ деревни Черемоховки и другой высокой курган, с которых видна заволжская часть, а на Лысой горе маяк из скорозагорающихся материй. Жители во время перелазу неприятелей своих с луговой стороны Волги на нагорную, увидя служивший им тогда уверительным сигналом зажженный маяк на Лысой горе, с поспешностию вобравшись все в тот остров и подняв мост, безопасными оставались от неприятелей, которыя, тщетно употребляя ж такое старание, без успеху с досадою возвращались.»
Именно так описывалась их жизнь в летописи, которую показывали в деревне Малячкино в конце XVIII века симбирскому чиновнику Масленицкому. В том же манускрипте, писанном на русском языке, содержалось предание будто «есаул Иванко, по взятии Казани отправленной для удержания границ России, со своим начальником и войсками при Черемоховских горах сей округи и при Большом Едамасском лесу построил каменной город, соорудя тамо ж и равныя каменныя здания, где как он, Иванко, так подруга его Марья по смерти со всем своим богатством погребены». Надгробья их украшены изображениями, солнца и луны.
Так что, судя по всему, именно служилые чуваши были первопоселенцами нашего края. Царская администрация того времени к национальному вопросу относилась спустя рукава и зачастую писала мордву чувашами, и наоборот. Не исключено, что те самые «мордовские бортные ухожаи», упоминаемые на месте будущего строительства Сызрани, тоже были чувашами. У них этот промысел был чрезвычайно развит. Точно так же всех мусульман дьяки неизменно писали татарами. А ведь последователей этой религии было немало и среди чуваш. Нам же по прошествии 300 лет во всей этой национальной путанице не разобраться.
В государственном архиве Сызрани сохранились имена основателя деревни Малячкино (она почти столетие называлась Казанбаевкой) служилого татарина Казанбая Енбашева и его товарищей мурзы Байки Байдерякова, Енгача Матвеева, Тагая Чадаева, Телая Качебаева и других. Часть из них названа служилыми татарами, часть чувашами, некоторые имеют почетную приставку «мурза». Этот титул пришел еще из Золотой Орды и переводился с персидского, как «господин», «князь». Все они были потомками некогда могущественных и древних родов, уходящих корнями в седую древность.
В конце XVII века они еще помнили о своем знатном происхождении, считали своим призванием военную службу и ревностно отличали себя от простолюдинов. В приказной документации это отразилось, как разделение «инородцев», как тогда скопом называли татар, мордву и чуваш, на служилых и ясачных. Сами же они упорно требовали сохранения за собой древнего титула «мурза», а некоторые писались по-русски князьями. К одному из документов служилые чуваши Казанбаевки приложили свои родовые тамги, которые сызранский подьячий назвал «знаменами», но, тем не менее, аккуратно перерисовал при составлении копии.
Одних казаков для надежного закрытия границы не хватало, и правительство прибегло к традиционным административным методам. Сюда были переселены солдаты. Причем, это была самая элита тогдашней российской армии – Выборный полк Аггея Шепелева.
Официально гвардейскими первыми полками у нас считаются петровские «потешные» Преображенский и Семёновский. Однако, еще задолго до этого было приказано выбирать лучших солдат из так называемых войск нового строя, то есть, создаваемых и обучаемых по европейским образцам, и свести их в два полка, которые так и назвали Выборные. Сюда направляли опытнейших офицеров, лучшую амуницию. Здесь служил, в частности, тот самый знаменитый Патрик Гордон, впоследствии создававший и обучавший отряды петровских «потешных», которых набирали тоже, в основном, из Выборных полков. Остается лишь добавить, что Аггей Шепелев, направлявший своих людей на сызранское порубежье, был первым российским генералом.
У солдат, прибывших в наши края, за плечами была Чигиринская война с Турцией, где Выборный полк покрыл себя неувядаемой славой, не раз одерживая победы над превосходящими силами противника. Но отправили их из столицы в самую глушь, конечно, не поэтому. Можно с очень большой долей вероятности предположить, что правительство избавилось от наиболее активных участников восстания 1682 года.
